Энциклопедичный YouTube

1 / 3

Приёмы безопасной работы на кровле при тушении пожара. Часть 1

Разведопрос: Клим Жуков о казанской истории

Заметки о Черкесии №24 - Великий князь Инал (Rus, Eng subs)

Субтитры

При работе на кровле, где мы допускаем возможность падения, мы предусматриваем страховку, выбор элемента, за который мы страхуемся. Это должна быть надёжная конструкция, способная выдержать нашу массу, с возможным рывком, в случае нашего падения. И если эту конструкцию мы не находим, мы её подготавливаем. Если она есть готовая, мы осматриваем её углы: на них не должно быть острых кромок, способных повредить веревку. Опасность представляет также старое кровельное железо, которое может лопнуть и в получившимся проёме опять же повредить веревку. После того, как мы нашли конструкцию, мы обносим её верёвкой, любым пожарным узлом крепимся за конструкцию веревкой. Обращайте внимание на то, что чем дальше узел отнесен от конструкции, тем меньше прямоугольная конструкция ближними углами будет травмировать веревку. Выбрасываем верёвку, отмеряя нужную нам длину. Определившись с длиной, подтягиваем получившуюся петлю к себе, завязываем концевую петлю узлом "восьмерка", крепим этот узел к себе, проверяем готовность конструкции и завязанные узлы нагрузкой вдоль конька (крыши), в безопасном направлении. После чего придерживаясь за завязанную веревку уходим в рабочую зону. Если длина веревки нас не удовлетворяет и нам нужно удлинить или укоротить её, мы не выстёгивая предыдущий узел, завязываем новый, прогоняем предыдущий узел за муфту карабина, застёгиваем новый и удерживая её рукой, отстёгиваемым предыдущий. На пожарных верёвках все узлы на нагруженной верёвке лучше развязывать, чтобы ими не ослаблять верёвку. Не должно быть момента, когда мы не пристёгнуты к верёвке. Если длины верёвки и надежности конструкции достаточно для крепления следующего человека, это крепление мы производим следующим образом: оставшуюся верёвку, сложенную петлей, мы заводим за конструкцию. Далее вяжем такой же точно узел, но уже сдвоенной верёвкой. Определяемся с длиной второго уса самостраховки и уходим вторым работающим. При необходимости использовать вторую конструкцию, если длина веревки позволяет, мы этой же верёвкой крепимся за конструкцию, уходим к следующей конструкции, производим вязку верёвки за вторую конструкцию и подготовку второго уса самостраховки. Но при этом шнур между конструкциями можно использовать в качестве переходного. Переходная верёвка. Один конец закрепляем за надёжную конструкцию. Когда мы вяжем верёвки внатяг, выгоднее всего используется узлы "Штык". Но эта верёвка не является страховочный, она является опорной для перемещения по кровле. При отсутствии второй доступной конструкции, мы можем завязать переходную верёвку за подготовленный проём в крыше. В этом случае верёвка не вяжется внатяг. Нам нужно оставить слабину для перехода в полный рост. Точно так же крепим любым пожарным узлом, сдвоенной верёвкой. При отсутствии конструкции, за которую можно закрепить верёвку, мы готовим отверстие в кровле, загибаем края металла, обязательно проверяем получившиеся кромки руками в перчатках и производим крепление верёвки за подготовленный проем любым пожарным узлом. Также отбрасываем верёвку, определяя длину нашего уса самостраховки, вяжем концевую петлю, пристёгиваем её к себе, производим контроль конструкции в этой зоне, после чего уходим в рабочую зону.

Основы единоначалия

Командир (начальник) имеет право единолично (без чьего либо вмешательства или указания) принимать решения, отдавать приказы, распоряжения и обеспечивать их выполнение согласно положений воинских уставов, законов государства и служебных инструкций .

Командир (начальник) имеет право отдавать подчиненному приказы и требовать их исполнения. Подчинённый обязан исполнить данный ему приказ.

Отказ подчинённого выполнить приказ командира (начальника), в зависимости от законодательства государства, уровня последствий и обстоятельств, считается дисциплинарным проступком либо уголовным преступлением подрывающим единоначалие.

Командир (начальник) несёт дисциплинарную и уголовную ответственность:

• за невыполнение задач поставленных перед возглавляемым им формированием;
• за отсутствие порядка описанного в воинских уставах и служебных инструкциях, во вверенном ему формировании;
• за отсутствие боевой готовности подчинённого ему формирования;
• за отдание заведомо преступных приказов;

Конфликты в единоначалии

Главным и фактически единственным фактором подрывающим единоначалие и соответственно дисциплину в войсках, считается неповиновение или неисполнение приказа отданного командиром (начальником) .

Данный фактор приобретал и приобретает особо важное значение в условиях войны, когда возникали и возникают обстоятельства при которых командиры (начальники) в силу складывающихся обстоятельств, субъективных причин либо иной личной мотивации, отдавали подчинённым приказы, явно нарушающие морально-этические нормы, правила ведения войны и уголовное законодательство (заведомо преступный приказ). По мировой практике, чаще всего подобные преступные приказы отдаются в отношении мирного населения.

В данном случае в зависимости от принадлежности к государству, единоначалие командира может быть законодательно ограничено.

К примеру в вооружённых армиях многих западноевропейских государств (а также в ВС РФ) подчинённый имеет право не выполнять приказ командира (начальника), если считает его заведомо преступным. При этом подчинённый не понесёт никакой административной либо юридической ответственности, если невыполненный приказ действительно являлся таковым .

Согласно международным правовым нормам, единоначалие командира (начальника) не исключает уголовной ответственности подчинённого по международному праву за выполнение заведомо преступного приказа. При этом формулировка возможности не исполнить преступный приказ гласит так - «сознательный выбор был фактически для него возможен» .

Единоначалие и Коллегиальность

В единоначалии заложен отрицательный момент. Он заключается впоследствии нерациональных или необдуманных решений, принятых командиром (начальником) из-за субъективной оценки по стечению обстоятельств, в результате дезинформации противником, состоянию здоровья или иной личной мотивации при рассмотрении следующих вопросов:

• оценка сложившейся ситуации в ходе боевых действий;
• оценка какого-либо аспекта функционирования возглавляемого им формирования в мирное или в военное время;
• оценка личных качеств подчинённого (кадровый вопрос).

В вооружённых силах последствия принятия ошибочных решений во время боевых действий, всегда приводят к тяжёлым безвозвратным людским и материальным потерям. Во многих случаях ошибочность действий командира высокого ранга влияет на исход войны.
Поэтому в вооружённых силах многих государств предусматривается коллегиальность в принятии важного решения по какому-либо вопросу.
На высшем уровне формирований (объединение , род войск) это проявляется в форме военного совета . .
На уровне подразделений , воинских частей и соединений - коллегиальность представлена рабочим совещанием в штабе, на котором производится обсуждение текущей обстановки, поступивших боевых приказов и выслушиваются мнения командиров подразделений и начальников служб.
При этом решение принятое коллегиальным советом не носит обязательный характер. Оно носит исключительно рекомендательный характер и последнее слово в принятии окончательного решения остаётся за командиром. То есть единоначалие в вооружённых силах - выше коллегиальности .

В редких случаях решение коллегиального совета может оказаться вне сферы единоначалия (влияния командира). К таковым относится решение Суда офицерской чести , которое принимается членами коллегиального совета, попавшими туда на выборной основе. Командир формирования не может повлиять на их решение, а может только обжаловать его.

Также единоначалие командира (в зависимости от принадлежности к вооружённым силам) может быть ограничено в кадровых вопросах. К примеру командир воинской части (соединения) обязан принять решение аттестационной комиссии, представленной старшими офицерами, решающими вопросы об очередном повышении воинского звания, о служебном соответствии либо занятию более высокой должности каким-либо военнослужащим и т.д..

Меры по поддержанию единоначалия

В мирное время

Неповиновение или неисполнение приказа в вооружённых силах (независимо от принадлежности к государству) несёт за собой дисциплинарную или уголовную ответственность.

В мирное время таковыми мерами наказания являются:

• назначение одного или нескольких внеочередных суточных дежурств;
• служебное взыскание (выговор, строгий выговор, объявление о служебном несоответствии);
• материальное взыскание (ограничение жалованья, штрафы);
• ограничение служебного (карьерного) роста;
• временное отстранение от исполнения служебных обязанностей;
• понижение в должности;
• понижение в воинском звании;
• арест и содержание на гауптвахте ;
• увольнение из рядов вооружённых сил.

В военное время

Считается что тяжёлые последствия от неповиновения либо неисполнения приказа чаще всего возникают в условиях боевых действий, когда выполнение боевой задачи и жизнь военнослужащих непосредственно связаны с неукоснительным выполнением всех приказов командира (начальника) :

Невыполнение приказа наносит вред, а в боевой обстановке оплачивается кровью. Невыполнение боевого приказа - есть тягчайшее преступление...

Права и обязанности красноармейца

В связи с этим во многих государствах законодательно вводились особо жёсткие меры по принуждению к беспрекословному выполнению приказов.

Суровые дисциплинарные наказания, связанные с казнью военнослужащих за неповиновение или неисполнение боевых приказов зафиксированы с античных времён. К примеру в Римской Империи таковым наказанием являлась децимация .

К подобным мерам прибегали военачальники Армии Монгольской империи в которой за неисполнение боевого приказа одним всадником казнили весь десяток, одним десятком - всю сотню

Применение оружия является крайней мерой и допускается, если все другие меры, принятые командиром (начальником), оказались безуспешными либо когда по условиям обстановки принятие других мер окажется невозможным.
Перед применением оружия, если позволяет обстановка, командир (начальник) обязан предупредить об этом неповинующегося. О применении оружия командир (начальник) немедленно доносит по команде.
Командир (начальник), не принявший мер воздействия для восстановления порядка и дисциплины, несет за это ответственность.

Статья 7 Дисциплинарный Устав ВС СССР

Данное положение Дисциплинарного устава фактически означал расстрел на месте без суда и следствия.

Из современных государств, такой метод поддержания единоначалия и дисциплины в воинских формированиях, на данном историческом этапе решила ввести Украина в феврале 2015 года :

Статья 221 (в оригинале) : Командири (начальники) в особливий період, у тому числі в умовах воєнного стану чи бойовій обстановці, з метою затримання військовослужбовців, які вчиняють кримінальні правопорушення, пов"язані із непокорою, опором чи погрозою начальнику застосуванням насильства, із самовільним залишенням бойових позицій та визначених місць дислокації військових частин (підрозділів) в районах виконання бойових завдань, мають право особисто застосовувати заходи фізичного впливу, спеціальні засоби, а в бойовій обстановці також зброю чи віддати підлеглим наказ про застосування таких засобів, якщо в інший спосіб неможливо припинити злочинні діяння.
В переводе на русский : Командиры (начальники) в особый период, в том числе в условиях военного положения или боевой обстановки, с целью задержания военнослужащих, которые совершают уголовные правонарушения, связанные с неповиновением или угрозой начальнику применением насилия, с самовольным оставлением боевых позиций и определённых мест дислокации войсковых частей (подразделений) в районах проведения боевых заданий, имеют право особого применения мер физического воздействия, специальных средств, а в боевой обстановке также оружием, или отдать подчинённым приказ о применении таковых средств, если иным способом невозможно прекратить преступные действия

ЗАКОН УКРАЇНИ про внесення змін до надання командирам додаткових прав та покладання обов"язків у особливий період
- Закон Украины о внесении изменений в наделении командиров дополнительными правами и возложении обязательств в особый период

Приказ Военного министра СССР № 0085 "О состоянии воинской дисциплины в Советской Армии и мерах по ее укреплению"

В апреле с.г. состоялось заседание Главного Военного Совета Военного Министерства, на котором был обсужден вопрос о состоянии воинской дисциплины в Советской Армии и мерах по её укреплению.

Главный Военный Совет установил:

1. Существующее в настоящее время положение с дисциплиной среди личного состава значительной части войсковых соединений является неблагополучным, не отвечает требованиям постоянной боевой готовности войск и в дальнейшем не может быть терпимо.
Количество чрезвычайных происшествий и дисциплинарных проступков в 1950 году, особенно проступков, непосредственно влияющих на боевую готовность - дезертирство, самовольные отлучки, грубость и пререкания подчиненных с начальниками, случаи прямого невыполнения приказаний, пьянство военнослужащих, нарушение уставных требований в караульной службе, небрежное отношение к оружию и боевой технике - в ряде военных округов, групп войск, воздушных армий и районов ПВО не только не сократилось, но даже возросло.

2. Состояние воинской дисциплины и боевой готовности в Центральной группе войск (Главнокомандующий генерал-лейтенант СВИРИДОВ) совершенно неудовлетворительное. В войсках группы отмечено много фактов политической беспечности и притупления бдительности, резко увеличилось количество чрезвычайных происшествий.
Наиболее отстающими в вопросах воинской дисциплины являются также: Ленинградский военный округ (Командующий генерал-полковник ЛУЧИНСКИЙ),
Прибалтийский военный округ (Командующий генерал армии БАГРАМЯН),
Одесский военный округ (Командующий генерал-полковник ПУХОВ),
Московский военный округ (Командующий генерал-полковник АРТЕМЬЕВ),
Северо-Кавказский военный округ (Командующий генерал-полковник ТРОФИМЕНКО),
Южно-Уральский военный округ (Командующий генерал-полковник БЕЛОВ),
Закавказский военный округ (Командующий генерал армии АНТОНОВ),
54 воздушная армия (Командующий генерал-лейтенант авиации СЕНАТОРОВ),
24 воздушная армия (Командующий Маршал авиации ВЕРШИНИН),
Ленинградский район ПВО (Командующий генерал-лейтенант ЩЕГЛОВ),
39 воздушно-десантный корпус (командир генерал-майор ТАВАРТКИЛАДЗЕ).

3. Главное Политическое Управление Советской Армии работало неудовлетворительно и не справилось с задачей обеспечения воспитания личного состава, особенно офицеров, в духе высокой воинской дисциплины. Руководящие работники Главного Политического Управления слабо связаны с войсками и редко бывают на местах.
Существующая практика издания директив Главным Политическим Управлением и политорганами на местах по вопросам партийно-политической работы в армии, параллельно с приказами и директивами Военного Министра, Главнокомандующих и Командующих, является неправильной и не способствует укреплению единоначалия.
4. Неправильная практика предания суду и ареста военнослужащих приводит к тому, что военная прокуратура и трибуналы, при попустительстве многих командиров и политработников, и иногда и без их ведома, нередко привлекают к суду и арестовывают военнослужащих без достаточных на то оснований.
В результате этого за последний год в армии осуждено большое количество военнослужащих. Тем более неправильным является положение, при котором офицеры предаются суду и арестовываются без ведома Военного Министра.

5. Основными причинами низкого уровня воинской дисциплины во многих соединениях и частях Советской Армии являются:
- Принижение роли командира-единоначальника, как основного звена в укреплении твердой воинской дисциплины, принижение прав командира и его авторитета.
- Низкая требовательность к подчиненным со стороны командиров и политработников, а в ряде случаев — попустительство к нарушителям воинской дисциплины и слабый контроль командиров, штабов и политорганов за выполнением уставов и приказов.
- Серьезные недостатки в работе по политическому и воинскому воспитанию военнослужащих. Многие политорганы, партийные и комсомольские организации плохо обеспечивают мероприятия командиров в насаждении ими твердой воинской дисциплины, нередко администрируют и подменяют командиров.
Допускают критику служебной деятельности командира, что способствует подрыву авторитета командира и порождает у него боязнь брать на себя полноту ответственности.
Некоторые вышестоящие командиры и политработники, из-за боязни критики, не выступают в защиту подчиненных им требовательных командиров в случаях необоснованного привлечения их к ответственности.
Ряд командиров перекладывает предоставленные им уставом права в отношении подчиненных на политотделы, парторганизации, прокуратуру и судебные органы.

Большая текучесть офицерского состава, что нарушает стабилизацию офицерских кадров и снижает боевую готовность войск, отрицательно отражаясь на политико-моральном состоянии и дисциплине офицеров.
- Отсутствие в войсках должного внимания подбору, подготовке и воспитанию сержантов и старшин, поддержанию их авторитета, как командиров и непосредственных воспитателей солдат.
Правовое положение, подготовка и материальное обеспечение сержантов не соответствует их роли ближайших помощников офицеров в деле установления строгого воинского порядка и высокой воинской дисциплины в подразделениях.
- Недостаточное внимание командиров и политработников к вопросам удовлетворения материально-бытовых нужд личного состава, в том числе и офицеров.

На основании решения Главного Военного Совета Военного Министерства, ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Командующим войсками и Военным Советам военных округов, групп войск, армий и районов ПВО серьезно укрепить воинскую дисциплину, навести твердый уставной порядок и на этой основе ликвидировать чрезвычайные происшествия в войсках.
2. Поднять и укрепить роль командира-единоначальника от Командующего войсками округа до командира подразделения включительно, как основного звена в деле повышения боевой готовности войск и укрепления воинской дисциплины.
Не допускать обсуждения служебной деятельности командиров-коммунистов и комсомольцев на партийных и комсомольских собраниях подразделений и частей.
3. Повысить требовательность командиров и политработников к подчиненным, усилить контроль командиров, штабов и политорганов за выполнением требований уставов и приказов.

4. В основу руководства со стороны Главкома войск Дальнего Востока, Командующих войсками и руководящего состава военных округов, групп войск, армий и районов ПВО положить непосредственную работу в войсках, имея при этом в центре внимания проверку выполнения войсками поставленных им задач, повышение боевой готовности соединений и частей и укрепление воинской дисциплины.
5. Главному Политическому Управлению и политорганам на местах коренным образом изменить стиль своей работы. Основной задачей по политическому и воинскому воспитанию считать укрепление единоначалия и авторитета командира, наведение твердого уставного порядка и укрепление воинской дисциплины на основе высокой требовательности к подчиненным.
6. При проверке боевой и политической подготовки войск, во всех случаях проверять состояние воинской дисциплины, оценку которой брать за основу при определении общей оценки соединений и частей.

7. Повысить знание всеми военнослужащими уставов Внутренней службы, Дисциплинарного, Строевого, Гарнизонной и Караульной служб. В этих целях:
- в летний период 1951 года дополнительно отвести по планам боевой подготовки на изучение перечисленных уставов 27 часов, в том числе и в учебных частях и подразделениях;
- во вновь перерабатываемых программах по боевой подготовке всех родов войск предусмотреть увеличение времени, отводимого на изучение указанных уставов;
- непосредственным начальникам проверить до 1 августа 1951 года всех подчиненных им офицеров, сержантов и старшин в знании перечисленных выше уставов. Результаты проверки знаний офицеров внести в очередные аттестации;
- ввести с осени 1951 года во всех военно-учебных заведениях преподавание курса военной администрации, а также основ воинского воспитания.
8. Командующим войсками военных округов, групп, воздушных армий и районов ПВО шире практиковать поощрение передовых по воинской дисциплине соединений и частей, путем объявления о них в приказах по округу и награждения их командиров и особо отличившихся офицеров, сержантов и солдат.

9. В целях ликвидации текучести офицерского состава запретить перемещения офицеров без достаточных к тому оснований. Плановые перемещения офицеров производить один раз в год: между округами - в период ноября-января месяцев; внутри округов - в ноябре и декабре месяцах.
10. Запретить перемещение рядового состава и сержантов между подразделениями, частями и соединениями. Перемещения, связанные с организационными мероприятиями и по другим важным причинам, производить только два раза в год, после окончания зимнего и летнего периодов обучения.
Выделение личного состава на работы производить подразделениями во главе с офицерским и сержантским составом. Сержантов и солдат, направляемых на работы, обязательно обеспечивать рабочим обмундированием.
В подразделениях, находящихся на работах, проводить занятия по политической и строевой подготовке и изучению уставов, для чего ежедневно отводить два часа.

11. Начальнику Генерального Штаба Советской Армии разработать и к 20.5 с.г. представить на утверждение соображения о сокращении штатных должностей сержантов, об улучшении комплектования полковых школ, учебных частей и подразделений переменным составом, о создании школ для сержантов строительных частей и предложения о порядке подготовки и переподготовки старшин.
12. Установить с 1952 года срок подготовки сержантов в полковых школах одиннадцать месяцев, в связи с чем пересмотреть учебные программы для полковых школ.
13. Моему Заместителю Маршалу Советского Союза тов. Соколовскому разработать и к 1 января 1952 г. издать учебник для сержантов.
14. Начальнику Главного Политического Управления Советской Армии к 20.5 с.г. представить предложения о порядке подготовки политического состава в военных училищах, а также об усовершенствовании политработников на политических курсах.
Одновременно представить пересмотренные программы политзанятий с сержантами и солдатами и планы политической подготовки офицеров.
15. Начальнику Генерального Штаба и Командующим войсками военных округов, групп, воздушных армий и районов ПВО провести необходимые мероприятия по обеспечению улучшения охраны складов, баз и арсеналов местными стрелковыми войсками и поддержания должного воинского порядка в гарнизонах.

16. За неудовлетворительное состояние воинской дисциплины и боевой готовности в Центральной группе войск, Главнокомандующему Центральной группой войск генерал-лейтенанту СВИРИДОВУ, Начальнику штаба группы генерал-лейтенанту ШЛЕМИНУ и Члену Военного Совета группы генерал-майору ПОМОРЦЕВУ объявить выговор.
17. Обратить внимание Командующих войсками: Ленинградского военного округа генерал-полковника ЛУЧИНСКОГО, Прибалтийского военного округа генерала армии БАГРАМЯНА,
Одесского военного округа генерал-полковника ПУХОВА,
Московского военного округа генерал-полковника АРТЕМЬЕВА,
Северо-Кавказского военного округа генерал-полковника ТРОФИМЕНКО,
Южно-Уральского военного округа генерал-полковника БЕЛОВА,
Закавказского военного округа генерала армии АНТОНОВА,
54 воздушной армии генерал-лейтенанта авиации СЕНАТОРОВА,
24 воздушной армии Маршала авиации ВЕРШИНИНА,
Ленинградского района ПВО генерал-лейтенанта ЩЕГЛОВА,
командира 39 воздушно-десантного корпуса генерал-майора ТАВАРТКИЛАДЗЕ на низкое состояние воинской дисциплины в подчиненных им войсках.

18. Приказ довести до командующих войсками и членов Военных Советов военных округов, групп войск, армий, районов ПВО, командующих родами войск, начальников главных управлений Военного Министерства и начальников политуправлений и политотделов до армии включительно в полном объеме.
Обязать командующих войсками округов, групп войск, районов ПВО, армий изучить настоящий приказ, за исключением пунктов 16 и 17, с командирами корпусов, дивизий, бригад, начальниками военных училищ и их заместителями и через них довести его до всех генералов и офицеров Советской Армии в части, их касающейся.
19. Начальнику Генерального Штаба Советской Армии и начальнику Главного Политического Управления Советской Армии установить контроль за выполнением настоящего приказа.

Военный Министр Союза ССР Маршал Советского Союза ВАСИЛЕВСКИЙ
Начальник Генерального Штаба Советской Армии генерал армии ШТЕМЕНКО

РГАНИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 261. Лл. 27-29 об.

Глава 2. Взаимоотношения между военнослужащими

Единоначалие. Командиры (начальники) и подчиненные. (п.п. 30 - 35)

Старшие и младшие

Приказ (приказание), порядок его отдачи и выполнения. (п.п. 36 - 42)

Инициатива военнослужащих

Воинское приветствие (п.п. 43 - 55)

Порядок представления командирам (начальникам) (п.п. 56 - 63)

и лицам, прибывшимдля инспектирования (проверки)

О воинской вежливости и поведении военнослужащих (п.п. 64 - 71)

Единоначалие. Командиры (начальники) и подчиненные. Старшие и младшие

30. Единоначалие является одним из принципов строительства Вооруженных Сил Российской Федерации, руководства ими и взаимоотношений между военнослужащими. Оно заключается в наделении командира (начальника) всей полнотой распорядительной власти по отношению к подчиненным и возложении на него персональной ответственности перед государством за все стороны жизни и деятельности воинской части, подразделения и каждого военнослужащего.

Единоначалие выражается в праве командира (начальника), исходя из всесторонней оценки обстановки, единолично принимать решения, отдавать соответствующие приказы в строгом соответствии с требованиями законов и воинских уставов и обеспечивать их выполнение.

Обсуждение приказа недопустимо, а неповиновение или другое неисполнение приказа является воинским преступлением.

31. По своему служебному положению и воинскому званию одни военнослужащие по отношению к другим могут быть начальниками или подчиненными.

Начальник имеет право отдавать подчиненному приказы и требовать их исполнения. Начальник должен быть для подчиненного примером тактичности и выдержанности и не должен допускать как фамильярности, так и предвзятости. За действия, унижающие человеческое достоинство подчиненного, начальник несет ответственность.

Подчиненный обязан беспрекословно выполнять приказы начальника. Выполнив приказ, он может подать жалобу, если считает, что по отношению к нему поступили неправильно.

Лица гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации являются начальниками для подчиненных в соответствии с занимаемой штатной должностью.

32. Начальники, которым военнослужащие подчинены по службе, хотя бы и временно, являются прямыми начальниками.

Ближайший к подчиненному прямой начальник называется непосредственным начальником.

33. По своему воинскому званию начальниками являются состоящие на военной службе:

Маршалы Российской Федерации, генералы армии, адмиралы флота - для старших и младших офицеров, прапорщиков, мичманов, сержантов, старшин, солдат и матросов;

Генералы, адмиралы, полковники и капитаны 1 ранга - для младших офицеров, прапорщиков, мичманов, сержантов, старшин, солдат и матросов;

Старшие офицеры в воинских званиях подполковник, капитан 2 ранга, майор, капитан 3 ранга - для прапорщиков, мичманов, сержантов, старшин, солдат и матросов;

Младшие офицеры - для сержантов, старшин, солдат и матросов;

Прапорщики и мичманы - для сержантов, старшин, солдат и матросов одной с ними воинской части;

Сержанты и старшины - для солдат и матросов одной с ними воинской части.

34. Военнослужащие, которые по своему служебному положению и воинскому званию (ст. 32 , 33 ) не являются по отношению к другим военнослужащим их начальниками или подчиненными, могут быть старшими или младшими.

Старшинство определяется воинскими званиями военнослужащих.

Старшие по воинскому званию в случае нарушения младшими воинской дисциплины, общественного порядка, правил поведения, ношения военной формы одежды и выполнения воинского приветствия должны требовать от них устранения этих нарушений. Младшие по званию обязаны беспрекословно выполнять эти требования старших.

35. При совместном выполнении обязанностей военнослужащими, не подчиненными друг другу, когда их служебные взаимоотношения не определены командиром (начальником), старший из них по должности, а при равных должностях старший по воинскому званию является начальником.

Приказ (приказание), порядок его отдачи и выполнения. Инициатива военнослужащих

36. Приказ - распоряжение командира (начальника), обращенное к подчиненным и требующее обязательного выполнения определенных действий, соблюдения тех или иных правил или устанавливающее какой-нибудь порядок, положение.

Приказ может быть отдан письменно, устно или по техническим средствам связи одному или группе военнослужащих. Письменный приказ является основным распорядительным служебным документом (правовым актом) военного управления, издаваемым на правах единоначалия командирами воинских частей (начальниками учреждений). Устные приказы отдаются всеми командирами (начальниками).

37. Приказание - форма доведения командиром (начальником) задач до подчиненных по частным вопросам. Приказание отдается в письменном виде или устно. Письменное приказание является распорядительным служебным документом, издаваемым начальником штаба от имени командира воинской части или военным комендантом гарнизона от имени начальника гарнизона.

Приказ (приказание) должен соответствовать требованиям законов и воинских уставов.

38. Командир (начальник) перед отдачей приказа обязан всесторонне оценить обстановку и предусмотреть меры по обеспечению его выполнения. Он несет ответственность за отданный приказ и его последствия, за соответствие приказа законодательству, а также за злоупотребление властью и превышение власти или служебных полномочий в отдаваемом приказе и за непринятие мер по его выполнению. Приказ должен быть сформулирован ясно, не допускать двоякого толкования и не вызывать сомнения у подчиненного.

39. Приказы отдаются в порядке подчиненности. При крайней необходимости старший начальник может отдать приказ подчиненному, минуя его непосредственного начальника. В таком случае он сообщает об этом непосредственному начальнику подчиненного или приказывает подчиненному самому доложить своему непосредственному начальнику.

40. Приказ командира (начальника) должен быть выполнен беспрекословно, точно и в срок. Военнослужащий, получив приказ, отвечает: "Есть" - и затем выполняет его.

При необходимости убедиться в правильном понимании отданного им приказа командир (начальник) может потребовать краткого его повторения, а военнослужащий, получивший приказ, - обратиться к командиру (начальнику) с просьбой повторить его.

О выполнении полученного приказа военнослужащий обязан доложить начальнику, отдавшему приказ, и своему непосредственному начальнику.

Военнослужащему не могут отдаваться приказы и распоряжения, ставиться задачи, не имеющие отношения к военной службе или направленные на нарушение закона.

41. Если военнослужащий, выполняющий приказ, получит от другого начальника, старшего по служебному положению, новый приказ, который помешает выполнить первый, он докладывает об этом начальнику, отдавшему второй приказ, и в случае его подтверждения выполняет последний.

Отдавший новый приказ сообщает об этом начальнику, отдавшему первый приказ.

42. Военнослужащий в целях успешного выполнения поставленной ему задачи обязан проявлять разумную инициативу. Она особенно необходима, когда полученный приказ не соответствует резко изменившейся обстановке, а условия таковы, что своевременно получить новый приказ нет возможности.

Воинское приветствие

43. Воинское приветствие является воплощением товарищеской сплоченности военнослужащих, свидетельством взаимного уважения и проявлением общей культуры.

Все военнослужащие обязаны при встрече (обгоне) приветствовать друг друга, строго соблюдая правила, установленные Строевым уставом Вооруженных Сил Российской Федерации.

Подчиненные и младшие по воинскому званию приветствуют первыми, а при равном положении первым приветствует тот, кто считает себя более вежливым и воспитанным.

44. Военнослужащие обязаны, кроме того, приветствовать:

Боевое Знамя воинской части, а также Военно-морской флаг с прибытием на военный корабль и при убытии с него;

Похоронные процессии, сопровождаемые воинскими подразделениями.

45. Воинские части и подразделения при нахождении в строю приветствуют по команде:

Президента и министра обороны Российской Федерации;

Маршалов Российской Федерации, генералов армии, адмиралов флота, генерал-полковников, адмиралов и всех прямых начальников, а также лиц, назначенных для руководства проведением инспектирования (проверки) воинской части (подразделения).

Для приветствия в строю на месте указанных выше лиц старший начальник подает команду "Смирно, равнение на-ПРАВО (на-ЛЕВО, на-СРЕДИНУ)", встречает их и докладывает.

Например: "Товарищ генерал-майор. 110-й мотострелковый полк на общую полковую вечернюю поверку построен. Командир полка полковник Петров".

При построении воинской части с Боевым Знаменем (на параде, строевом смотре, во время приведения к Военной присяге и т.п.) в докладе указывается полное наименование воинской части с перечислением присвоенных ей почетных наименований и орденов.

При приветствии в строю в движении начальник подает только команду.

46. Воинские части и подразделения приветствуют также по команде:

Могилу Неизвестного солдата;

Братские могилы воинов, павших в боях за свободу и независимость Отечества;

Боевое Знамя воинской части, а на военном корабле - Военно-морской флаг при его подъеме и спуске;

Похоронные процессии, сопровождаемые воинскими подразделениями;

Друг друга при встрече.

47. Воинское приветствие войсками, находящимися в строю на месте, Президента и министра обороны Российской Федерации сопровождается исполнением оркестром "Встречного марша" и Государственного гимна.

При приветствии воинской частью прямых начальников от командира своей части и выше, а также лиц, назначенных для руководства проведением инспектирования (проверки), оркестр исполняет только "Встречный марш".

48. При нахождении вне строя как во время занятий, так и в свободное от занятий время военнослужащие воинских частей (подразделений) приветствуют начальников по команде "Смирно" или "Встать. Смирно".

В штабах и в учреждениях приветствуются по команде только прямые начальники и лица, назначенные для руководства проведением инспектирования (проверки).

На занятиях вне строя, а также на совещаниях, на которых присутствуют только офицеры, для воинского приветствия командиров (начальников) подается команда "Товарищи офицеры".

Команду "Смирно", "Встать. Смирно" или "Товарищи офицеры" подает старший из присутствующих командиров (начальников) или военнослужащий, первый увидевший прибывшего командира (начальника). По этой команде все присутствующие встают, поворачиваются в сторону прибывшего командира (начальника) и принимают строевую стойку, а офицеры, прапорщики и мичманы при надетом головном уборе, кроме того, прикладывают к нему руку.

Старший из присутствующих командиров (начальников) подходит к прибывшему и докладывает ему.

Прибывший командир (начальник), приняв доклад, подает команду "Вольно" или "Товарищи офицеры", а докладывавший повторяет эту команду, после чего все присутствующие принимают положение "вольно". Офицеры, прапорщики и мичманы при надетом головном уборе опускают руку и в дальнейшем действуют по указанию прибывшего командира (начальника).

49. Подача команды "Смирно" или "Встать. Смирно" и доклад командиру (начальнику) осуществляются при первом его посещении воинской части или подразделения в данный день. Командиру корабля команда "Смирно" подается при каждом его прибытии на корабль (сходе с корабля).

В присутствии старшего командира (начальника) команда для воинского приветствия младшему не подается и доклад не проводится.

При проведении классных занятий команда "Смирно", "Встать. Смирно" или "Товарищи офицеры" подается перед каждым занятием и по его окончании.

Команда "Смирно", "Встать. Смирно" или "Товарищи офицеры" перед докладом командиру (начальнику) подается в том случае, если при этом присутствуют другие военнослужащие, при их отсутствии командиру (начальнику) только докладывается.

50. При исполнении Государственного гимна военнослужащие, находящиеся в строю, принимают строевую стойку без команды, а командиры подразделений от взвода и выше, кроме того, прикладывают руку к головному убору.

Военнослужащие, находящиеся вне строя, при исполнении гимна принимают строевую стойку, а при надетом головном уборе прикладывают к нему руку.

51. Команда для выполнения воинского приветствия воинским частям и подразделениям не подается:

При подъеме воинской части или подразделения по тревоге, на марше, а также на тактических занятиях и учениях;

На пунктах управления, узлах связи и в местах несения боевого дежурства (боевой службы);

На огневом рубеже и огневой (стартовой) позиции во время проведения стрельб (пусков);

На аэродромах во время проведения полетов;

Во время выполнения строительных, хозяйственных работ или работ с учебной целью, а также во время занятий и работ в мастерских, парках, ангарах, лабораториях;

В ходе спортивных состязаний и игр;

При приеме пищи и после сигнала "Отбой" до сигнала "Подъем";

В помещениях для больных.

В перечисленных случаях начальник или старший прибывшему начальнику только докладывает.

Например: "Товарищ майор. 2-я мотострелковая рота выполняет второе упражнение учебных стрельб. Командир роты капитан Ильин".

Подразделения, участвующие в похоронной процессии, воинское приветствие не выполняют.

52. На торжественных собраниях, конференциях, проводящихся в воинской части, а также на спектаклях, концертах и в кино команда для воинского приветствия не подается и командиру (начальнику) не докладывается.

На общих собраниях личного состава для воинского приветствия подается команда "Смирно" или "Встать. Смирно" и докладывается командиру (начальнику).

Например: "Товарищ подполковник. Личный состав батальона на общее собрание прибыл. Начальник штаба батальона майор Иванов".

53. При обращении начальника или старшего к отдельным военнослужащим они, за исключением больных, принимают строевую стойку и называют свою должность, воинское звание и фамилию. При рукопожатии старший подает руку первым. Если старший без перчаток, младший перед рукопожатием снимает перчатку с правой руки. Военнослужащие без головного убора сопровождают рукопожатие легким наклоном головы.

54. На приветствие начальника или старшего ("Здравствуйте, товарищи") все военнослужащие, находящиеся в строю или вне строя, отвечают: "Здравия желаем"; если начальник или старший прощается ("До свидания, товарищи"), то военнослужащие отвечают: "До свидания". В конце ответа добавляются слово "товарищ" и воинское звание без указания рода войск или службы.

Например, при ответах: сержантам, старшинам, прапорщикам, мичманам и офицерам - "Здравия желаем, товарищ младший сержант", "До свидания, товарищ главный старшина", "Здравия желаем, товарищ мичман", "До свидания, товарищ лейтенант" и т.п.

55. Если командир (начальник) в порядке службы поздравляет военнослужащего или благодарит его, то военнослужащий отвечает командиру (начальнику): "Служу Отечеству".

Если командир (начальник) поздравляет воинскую часть (подразделение), она отвечает протяжным троекратным "Ура", а если командир (начальник) благодарит, воинская часть (подразделение) отвечает: "Служим Отечеству".

Порядок представления командирам (начальникам) и лицам, прибывшим для инспектирования (проверки)

56. Прибывшему в воинскую часть старшему командиру (начальнику) представляется только командир части. Другие лица представляются лишь при непосредственном обращении к ним старшего командира (начальника), называя свою воинскую должность, воинское звание и фамилию.

57. Военнослужащие представляются своим непосредственным начальникам:

При назначении на воинскую должность;

При сдаче воинской должности;

При присвоении воинского звания;

При награждении орденом или медалью;

При убытии в командировку, на лечение или в отпуск и по возвращении.

Представляясь своему непосредственному начальнику, военнослужащие называют свою воинскую должность, воинское звание, фамилию и причину представления.

Например: "Товарищ майор. Командир 1-й мотострелковой роты капитан Иванов. Представляюсь по случаю присвоения мне воинского звания капитан".

58. Офицеры и прапорщики, вновь назначенные в полк, представляются командиру полка и затем его заместителям, а по получении назначения в роту - командиру батальона, командиру роты и их заместителям.

Командир полка представляет вновь прибывших офицеров офицерскому составу полка на ближайшем совещании офицеров или построении полка.

59. При инспектировании (проверке) воинской части ее командир представляется прибывшему лицу, назначенному для руководства проведением инспектирования (проверки), если он состоит в воинском звании, равном с командиром части, или по званию старше его; если инспектирующий (проверяющий) по званию младше командира воинской части, то он представляется командиру воинской части.

Перед началом инспектирования (проверки) командир воинской части представляет инспектирующему (проверяющему) командиров инспектируемых (проверяемых) подразделений.

60. При посещении инспектирующим (проверяющим) подразделений командиры этих подразделений встречают его и докладывают ему.

Если инспектирующий (проверяющий) прибывает в подразделение вместе с командиром воинской части, то командир подразделения докладывает инспектирующему (проверяющему) в том случае, если последний состоит в равном воинском звании с командиром воинской части или по званию старше его.

Если во время инспектирования (проверки) прибывает старший командир (начальник), то докладывает ему командир воинской части (подразделения), а инспектирующий (проверяющий) представляется.

61. При посещении воинской части (корабля) Президентом Российской Федерации, министром обороны Российской Федерации и его заместителями, главнокомандующими видами Вооруженных Сил, членами Правительства Российской Федерации командир воинской части (корабля) встречает, докладывает и сопровождает этих лиц, прибывших в расположение воинской части (на корабль), а при прибытии по приглашению в воинскую часть (на корабль) участников Великой Отечественной войны, воинов-интернационалистов, ветеранов Вооруженных Сил, заслуженных деятелей науки, культуры и искусства, представителей общественных организаций России, иностранных государств и других почетных посетителей командир воинской части (корабля) встречает их, представляется им и сопровождает, не докладывая.

В память о посещении воинской части (корабля) почетными посетителями им представляется для соответствующей записи Книга почетных посетителей (приложение 4 ).

62. При прибытии в воинскую часть (подразделение) военнослужащих для выполнения отдельных служебных поручений старших командиров (начальников) командир воинской части (подразделения) представляется лишь старшим по воинскому званию. В остальных случаях прибывшие представляются командиру воинской части (подразделения) и докладывают о цели своего прибытия.

63. Все указания инспектирующих (проверяющих) или военнослужащих, выполняющих отдельные служебные поручения старших командиров (начальников), передаются через командира воинской части. Названные лица обязаны сообщить командиру воинской части (подразделения) о результатах инспектирования (проверки) или выполнения возложенного на них служебного поручения.

При проведении опроса военнослужащих воинской части (подразделения) инспектирующие (проверяющие) руководствуются требованиями приложения 8 .

О воинской вежливости и поведении военнослужащих

64. Военнослужащие должны постоянно служить примером высокой культуры, скромности и выдержанности, свято блюсти воинскую честь, защищать свое достоинство и уважать достоинство других. Они должны помнить, что по их поведению судят не только о них, но и о чести Вооруженных Сил в целом.

Взаимоотношения между военнослужащими строятся на основе взаимного уважения. По вопросам службы они должны обращаться друг к другу на "вы". При личном обращении воинское звание называется без указания рода войск или службы.

Начальники и старшие, обращаясь по службе к подчиненным и младшим, называют их по воинскому званию и фамилии или только по званию, добавляя в последнем случае перед званием слово "товарищ".

Например: "Рядовой Петров (Петрова)", "Товарищ рядовой", "Сержант Кольцов (Кольцова)", "Товарищ сержант", "Мичман Иванов (Иванова)" и т.п.

Курсантов военных образовательных учреждений профессионального образования, не имеющих воинских званий сержантского и старшинского состава, состава прапорщиков и мичманов, а также курсантов учебных воинских частей (подразделений) при обращении к ним называть: "Курсант Иванов", "Товарищ курсант".

Подчиненные и младшие, обращаясь по службе к начальникам и старшим, называют их по воинскому званию, добавляя перед званием слово "товарищ".

Например: "Товарищ старший лейтенант", "Товарищ контр-адмирал".

При обращении к военнослужащим гвардейских соединений и воинских частей перед воинским званием добавляется слово "гвардии".

Например: "Товарищ гвардии старшина 1 статьи", "Товарищ гвардии полковник".

Во внеслужебное время и вне строя офицеры могут обращаться друг к другу не только по воинскому званию, но и по имени и отчеству. В повседневной жизни офицерам разрешается применять утвердительное выражение "слово офицера" и при прощании друг с другом допускается вместо "до свидания" говорить "честь имею".

При обращении к лицам гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации военнослужащие называют их по воинской должности, добавляя перед названием должности слово "товарищ".

Искажение воинских званий, употребление нецензурных слов, кличек и прозвищ, грубость и фамильярное обращение несовместимы с понятием воинской чести и достоинством военнослужащих.

65. Вне строя, отдавая или получая приказ, военнослужащие обязаны принять строевую стойку, а при надетом головном уборе приложить к нему руку и опустить ее.

Докладывая или принимая доклад, военнослужащий опускает руку от головного убора по окончании доклада. Если перед докладом подавалась команда "Смирно", то докладывающий по команде начальника "Вольно" повторяет ее и опускает руку от головного убора.

66. При обращении к другому военнослужащему в присутствии командира (начальника) или старшего у него необходимо спросить на это разрешение.

Например: "Товарищ полковник. Разрешите обратиться к капитану Иванову".

67. В общественных местах, а также в трамвае, троллейбусе, автобусе, вагоне метро и пригородных поездах при отсутствии свободных мест военнослужащий обязан предложить свое место начальнику (старшему).

Если при встрече нельзя свободно разойтись с начальником (старшим), то подчиненный (младший) обязан уступить дорогу и, приветствуя, пропустить его, при необходимости обогнать начальника (старшего) подчиненный (младший) должен спросить на то разрешение.

Военнослужащие должны соблюдать вежливость по отношению к гражданскому населению, проявлять особое внимание к пожилым людям, женщинам и детям, способствовать защите чести и достоинства граждан, а также оказывать им помощь при несчастных случаях, пожарах и стихийных бедствиях.

68. Военнослужащим запрещается держать руки в карманах одежды, сидеть или курить в присутствии начальника (старшего) без его разрешения, а также курить на улицах на ходу и в местах, не отведенных для этой цели.

69. Трезвый образ жизни должен быть повседневной нормой поведения всех военнослужащих. Появление в нетрезвом виде на службе и в общественных местах является грубым дисциплинарным проступком, позорящим честь и достоинство военнослужащего.

70. Для военнослужащих Вооруженных Сил Российской Федерации устанавливаются необходимые виды формы одежды. Военная форма одежды и знаки различия утверждаются Президентом Российской Федерации. Право ношения военной формы одежды имеют все военнослужащие, а также граждане, пребывающие в запасе или находящиеся в отставке, уволенные с военной службы с правом ношения военной формы одежды. Военная форма одежды носится строго в соответствии с правилами, утвержденными министром обороны Российской Федерации.

Вне расположения воинской части на отдыхе, в увольнении или в отпуске военнослужащим разрешается не носить военную форму одежды.

71. Правила воинской вежливости, поведения и выполнения воинского приветствия обязательны также для граждан, пребывающих в запасе или находящихся в отставке, при ношении ими военной формы одежды. Они должны строго соблюдать установленные правила ношения военной формы одежды.

Представьте себе, скажем, выполнение таких задач, как перекрытие плотины в короткие сроки с участием большого количества людей и техники, тушение пожара и многие другие ситуации, когда только четкие команды руководителя и точное их исполнение участниками трудового процесса могут обеспечить успешную деятельность коллектива. Если в этой обстановке начнутся обсуждения и разногласия, то понятно, что это ни к чему доброму не может привести, а срыв организованной работы пойдет только в ущерб всему коллективу и самому процессу.

Почему важны приказы

Для деятельности армии и флота подобные условия наиболее характерны.

Сама специфика военной службы требует высочайшей организованности, единства действий и твердого управления войсками. В боевой обстановке (а следовательно, и на учениях) у командира не всегда имеются время и возможность, чтобы объяснить каждому подчиненному, почему в данном случае нужно немедленно атаковать противника, в другом случае обойти справа или слева. Поэтому интересы выполнения боевой задачи, лучшего и согласованного применения для этого усилий всего воинского коллектива, сохранения жизни людей требуют подчинения воле командира и выполнения его приказов.

Однако всякий раз, когда есть возможность, командир должен не только приказать, но и уметь разъяснить и убедить, что и как надо делать, чтобы весь личный состав сознательно и с воодушевлением выполнял поставленную задачу. Именно поэтому демократизм и единоначалие в армии не противоречат друг другу.

Важно учитывать также, что единоначалие в Вооруженных Силах осуществляется на уставной основе, и в этом уже заложено одно из проявлений демократизма. Подлинный командир-единоначальник должен быть примером высокой ответственности, самоотверженного выполнения своего воинского долга, нравственной чистоты, близости к людям, быть строгим, требовательным по службе, но вместе с тем и внимательным к их нуждам.

Главные принципы единоначалия

Для командиров в руководстве войсками очень важно умело опираться на свой штаб, всячески стимулировать активность, самостоятельность и творчество военнослужащих на занятиях. И эта деятельность должна быть не формальной. В последние годы чаще стали проводиться встречи (как правило, в непринужденной обстановке) командиров и других старших начальников с личным составом с последующим оперативным разрешением обоснованно поставленных вопросов и нужд военнослужащих. Особое внимание уделяется тому, чтобы во всех инстанциях командиры, другие старшие начальники, офицеры штабов не по обязанностям, а по внутренней потребности были ближе к младшему звену офицеров, солдатам.

Кроме того, в армии и на флоте никто не освобожден от критики за злоупотребления и упущения по службе. Обсуждению и критике подлежат все стороны военной жизни, кроме приказов командиров и начальников. Есть утверждения, что демократизация подрывает основы воинской дисциплины. Эти опасения не имеют под собой основания. Если каждый военнослужащий глубоко поймет и сознательно воспримет необходимость всего этого, а командиры будут умело сочетать силу приказа, когда это необходимо, с убеждением воинов, духовной близостью к ним, приказ и демократизация будут лишь дополнять друг друга. Это не только не подорвет основы воинской дисциплины, но и будет способствовать сплочению коллективов и повышению их боевой способности.

Следует иметь в виду также, что создание условий для уважительной работы зависит не только от подчиненных, всего коллектива. Неисполнительность, нерадивость в работе, прикрываемые иногда демагогией, неуважительное отношение к старшим затрудняют не только продуктивную деятельность, но и вообще нормальную работу в коллективе.

Точка зрения

В 1991 г. достаточно незаметно в истории военной организации государства закончился один из самых противоречивых периодов ее развития. В Вооруженных силах и других силовых структурах завершилась деятельность политических органов. Однако это событие произошло столь буднично и неприметно, что весьма скоро забылось. Итоги далеко не однозначной деятельности политических органов в армии и на флоте остались по большому счету так и не подведены. Разумеется, предлагаемый материал вовсе не претендует даже на достаточно краткий анализ деятельности политотделов и управлений за несколько десятилетий их существования. Скорее всего это попытка набросать повестку дня для первоначального разбора итогов работы военных комиссаров. Тем более что, несмотря на огромное количество партийной литературы, выпущенной в советские времена, серьезных работ после 1991 г. по анализу деятельности политических структур в армии и на флоте так пока и нет.

ИСТОРИЯ

Как известно, в годы Гражданской войны в связи с широким привлечением офицеров русской императорской армии на службу в создаваемую Красную Армию для политического контроля за командирами был введен институт военных комиссаров. На практике это означало фактическое двоевластие в Вооруженных силах - приказ командира без подписи комиссара признавался недействительным. Естественно, такое положение не могло считаться нормальным даже по условиям того переломного во всех отношениях времени, и 28 июля 1924 г. было принято решение о переходе к единоначалию.

Однако тогда оно, естественно, не могло быть полным. Если командир был коммунистом, то у него были одни права, а если беспартийным, то выполнял лишь оперативно-тактические и административно-хозяйственные функции, а комиссар руководил политической и партийной работой и отвечал за морально-политическое состояние части. Любопытно, что за советский период еще дважды принималось решение о введении института военных комиссаров. Это происходило в периоды с мая 1937 г. по август 1940 г. и с июля 1941 г. по 9 октября 1942 г.

Однако если в период массовых репрессий 1937-1938 гг. эту меру еще хоть как-нибудь можно объяснить, то введение очередного двоевластия в Вооруженных силах в июле 1941 г. никаким внятными доказательствами подпереть не удается. Скажем, если у руководства государства в тот период под влиянием тяжелейших поражений на фронтах возникли вполне справедливые сомнения в компетенции и профессиональной состоятельности командного состава Красной Армии, однако это же не могло служить поводом для приставления к командирам и командующим совершенно неграмотных в оперативном отношении политических надсмотрщиков. Эта мера отнюдь не способствовала улучшению состояния дел на фронте, и самое ее яркое проявление - "мехлисовщина".

Лучше всего об этом явлении говорят строки из одного частного письма, адресованного Константину Симонову: "...Я был на Керченском полуострове в 1942 г. Мне ясна причина позорнейшего поражения. Полное недоверие командующим армиями и фронтом, самодурство и дикий произвол Мехлиса, человека неграмотного в военном деле... Запретил рыть окопы, чтобы не подрывать наступательного духа солдат. Выдвинул тяжелую артиллерию и штабы армий на самую передовую и т.д. Три армии стояли на фронте 16 километров, дивизия занимала по фронту 600-700 метров. Нигде и никогда я не видел такой насыщенности войсками. И все это смешалось в кровавую кашу, было сброшено в море, погибло только потому, что фронтом командовал не полководец, а безумец..."

Вмешательство комиссаров в оперативные и тактические вопросы именно так и заканчивалось, причем, как правило, без исключений и вариантов. Лев Мехлис печально знаменит своим самодурством в войсках лишь потому, что масштабы кровавых последствий его вмешательства в военное искусство попросту не знали равных и скрыть их даже в те времена было попросту невозможно. А сколько разного рода мехлисов состояло при командующих армиями, командирах корпусов, дивизий и полков? Сколько солдатской крови стоило их вмешательство в ход боевых действий?

ПОСТОЯННО ДЕЙСТВУЮЩИЙ

Как свидетельствует военная история, полководец при необходимости мог собрать военный совет, на котором начиная с самых младших офицеров выслушивал мнение подчиненных о принятых им решениях. Однако военный совет мог быть продуктивен только в одном случае - если командующий или полководец приходил на него уже с готовым решением. Мнение военного вождя зачастую могло и не совпадать с мнением большинства офицеров и генералов, приглашенных на совет, поскольку правил в стратегии не существует и наставления по оперативному искусству и тактике, как известно, пишутся вовсе не для гениев. В частности, на знаменитом военном совете в Филях в 1812 г. единственно верное с точки зрения стратегии решение Михаила Кутузова оставить Москву было принято им единолично и при значительном сопротивлении ближайших сподвижников (кстати, император Александр I о принятом решении узнал значительно позже).

Однако если у полководца собственное мнение по оперативным вопросам отсутствует, то его ни при каких обстоятельствах не может заменить никакой коллективный разум в виде военного совета. Роковое заблуждение, что управление войсками можно осуществлять с помощью коллегиальных органов, до сих пор имеет самое широкое хождение среди руководящего состава армии и флота. Считается, что даже Верховному главнокомандующему в России вовсе не обязательно обладать определенным запасом знаний по стратегии и оперативному искусству, а все решения в готовом виде главковерху будет предлагать некий мощный коллективный разум в виде его ближайшего и умудренного опытом окружения. Без советников в таком деле, конечно, не обойтись, но в самых тяжелых и кризисных ситуациях самые надежные и преданные сподвижники будут предлагать несколько вариантов возможного решения, причем, заметим, прямо противоположных.

Опровержением этой очевидной и опасной стратегической ереси - коллективного разума в деле руководства вооруженной борьбой, является вся военная история: если полководец или политическое руководство страны никак не могут решиться - наступать или отступать, - начинаются многочисленные, длительные и совершенно бесплодные заседания военных советов, являющиеся, по существу, всего лишь прологом к сокрушительному поражению.

Таким образом, наиболее целесообразное предназначение военного совета - доведение (и то при наличии явной на то необходимости) готового решения командующего до подчиненных в форме неформального общения. Однако в Вооруженных силах СССР военные советы были созданы и функционировали на постоянной основе. В годы Великой Отечественной войны, согласно положению, они являлись далеко не совещательным органом, обладали весьма обширными полномочиями и существовали до объединений (то есть армий) включительно.

Характерно, что словосочетание "член военного совета" (ЧВС), несмотря на то что по положению ими могли быть различные должностные лица полевого управления фронта, в обиходе относилось только в генералам-политработникам. Что же касается их основной, однако отнюдь не озвученной роли в Вооруженных силах, то главное предназначение военных советов по-прежнему заключалось в ослаблении единоначалия и партийном контроле над командирами и командующими. Член военного совета лично информировал политическое руководство страны о своем командующем и в случае даже мнимых разногласий имел полное право обратиться до Верховного главнокомандующего включительно. Наверное, нет необходимости разъяснять, какую нездоровую обстановку создавало это в полевых управлениях фронтов и армиях.

Любопытно, но военные советы сохранились в Российской армии и поныне, хотя, разумеется, без ЧВС это уже далеко не те советы, которые были в годы существования политических органов в армии и на флоте. От былого величия не осталось и следа. Следует сказать, что во все времена существования СССР политработники весьма специфически понимали сущность единоначалия. По их мнению, оно заключалось в следующем: "...командир-единоначальник проводит в жизнь политику Коммунистической партии, выполняет решения партии и правительства, неуклонно соблюдает во всей своей деятельности ленинские принципы руководства, прочно опирается на партийную организацию". Даже при большом воображении в этой формуле трудно отыскать следы единственно возможной в Вооруженных силах властной вертикали. Далее политруками лукаво утверждалось, что укрепление единоначалия постоянно и неразрывно связано с повышением роли политорганов, партийных и комсомольских организаций в жизни и деятельности СА и ВМФ. Бред да и только.

КАДРЫ

О значительном размахе в подготовке кадров политического состава для РККА свидетельствуют следующие факты. В частности, в соответствии со схемой мобилизационного развертывания Красной Армии образца 1941 г. для подготовки и пополнения командного состава предполагалось иметь 43 пехотных училища, 16 артиллерийских училищ, 7 танковых и 26 военно-политических. Сразу заметна очевидная несоразмерность последней цифры. Количество поставляемых в армию политруков превышало половину выпускаемых в войска командиров стрелковых взводов.

Надо отметить, что подготовка даже политического состава тоже требует определенных ресурсов. Во вполне конкретных условиях предвоенного времени, когда на счету была каждая копейка, материальные и финансовые средства на учебу комиссаров приходилось отрывать от подготовки специалистов видов Вооруженных сил и родов войск. В том, что командир взвода РККА перед войной был откровенно слаб, немалая вина и того, что значительные ресурсы отвлекались на подготовку сопоставимого количества комиссаров.

Однако все это было бы оправданно в том случае, если политработа в армии и на флоте по своей эффективности соответствовала бы немалым затратам на ее организацию. Однако это не совсем так. В частности, несмотря на то что РККА была насыщена политработниками сверху донизу, а перед самой войной комиссары имели практически такие же права, как и командиры (а с июля 1941 г. опять-таки введено двоевластие), в первых же боях Великой Отечественной войны всего несколько дивизий оказались на высоте предъявляемых им требований. А, скажем, в Белоруссии каждый третий плененный советский военнослужащий сложил оружие добровольно. В целом же количество пленных красноармейцев за первые полгода войны говорит о том, что во многих случаях дивизии и полки РККА, несмотря на значительное численное превосходство над вермахтом, не оказывали серьезного сопротивления захватчикам. А это косвенно свидетельствует о том, что совершенно немыслимый перед войной размах партполитработы и огромное количество политработников в армии еще совершенно не гарантируют успех на полях сражений. В этой связи совершенно правомерно возникает вопрос - а эффективна ли партполитработа подобного рода в боевой обстановке в принципе?

ЭФФЕКТИВНОСТЬ

Для начала отметим, что военачальники всех времен и народов к укреплению морального духа армии относились более чем внимательно. Забота о подчиненных у них стояла всегда на первом месте. Император Франции Наполеон, например, очень любезно и внимательно относился ко всем солдатам, которые бывали с ним в боях. Он очень торжественно производил награждение отличившихся в сражениях и обставлял это мероприятие в целом с необычайной пышностью. В трудные минуты боя император появлялся в опасных местах и личным примером увлекал бойцов в атаку. Великий русский полководец Александр Суворов был очень близок к солдатам и всегда беседовал с ними при каждом удобном случае. Краткий анализ его распоряжений только на организацию маршей показывает, что на первое место генералиссимус ставил заботу о пище и отдыхе солдат. Войска в этом отношении очень чутки и обычно без труда видят разницу между подлинной любовью полководцев к солдатским массам и мнимой.

Однако только в РККА и в Советской армии произошло мнимое и даже противоестественное разделение на тех, кто руководит воинскими коллективами в бою, и на тех, кто воодушевляет войска перед сражением. На войне, как известно, все решает один человек. Такого еще никогда не было в военной истории - военачальник отдал боевой приказ, а политработник (название по большому счету не имеет значения) начал поднимать моральный дух. Как известно, самый действенный способ воздействия на подчиненных во всех армиях мира - личный пример военачальника. А двух командиров равной степени подготовки в одном подразделении, части, соединении быть не может.

Отметим, что, например, во время Второй мировой войны в германских вооруженных силах не было политзанятий, политбойцов, политруков, комиссаров, военных советов и их членов, практически никто не занимался политработой в ее советском понимании, однако боевой дух, дисциплинированность, уважение к начальникам, товарищеские отношения между младшими и старшими, стремление во что бы то ни стало выполнить поставленные боевые задачи присутствовали в вермахте до самого последнего дня войны.

Аналогичным образом обстояло дело и в вооруженных силах антигитлеровской коалиции, где, насколько известно, никто не писал перед боем заявлений типа "хочу идти в бой консерватором" или же "в боевой поход намерен пойти лейбористом", а воевали умело, храбро, с достоинством защищая свои монархии и демократии. Не было никаких обращений военных советов, митингов в привычной нам форме, клятв и многого другого, столь характерного для жизни нашей армии и флота. Тем более в армиях антигитлеровской коалиции не могло и в принципе появиться столь любимого нашими политработниками призыва в бою: "Коммунисты, вперед!"

Ранее внушалось, что это одно из достаточно эффективных средств воздействия на создавшуюся в сражении обстановку. Однако если вдуматься в этот клич без былых предубеждений, то на практике получается несколько обратное: значит, замысел боя и принятые командирами решения оказались неверными, усилия родов войск и сил несогласованными, огневое поражение непродуманным и остается только одно - исправить допущенные в бою просчеты и недостатки личной храбростью членов партии. На деле же такие призывы чаще всего кончались только одним - гибелью рядовых коммунистов и невыполнением боевой задачи. Фанатизм в бою, как известно, почти никогда не дает долговременных результатов.

Таким образом, эффективность боевых действий от отсутствия партполитработы у наших союзников и противников в годы Второй мировой войны никоим образом не страдала и потери ни в какое сравнение не шли с огромными потерями на фронтах Красной Армии. Это поневоле наводит на мысль, что действенность политработы во многом является элементарным вымыслом самих же комиссаров. И помощь боевых листков и стенгазет в выполнении оперативных задач примерно равна нулю. Пожалуй, это отчетливо понимали и в те годы. Ценность тех или иных начальников и их структур рассматривали на войне в основном по их вкладу в конечный успех боевых действий и операций. Если присмотреться даже к воинским званиям членов военных советов фронтов на заключительном этапе Великой Отечественной войны, то, как правило, "главный комиссар" фронта был в звании не выше генерал-лейтенанта, в то время как командующий инженерными войсками или, скажем, артиллерией был генерал-полковником. В целом это не вызывает сомнений: талантливо разработанный и мастерски воплощенный в жизнь план инженерного обеспечения фронтовой наступательной операции гораздо важнее плана партийно-политической работы. Правда, говорить в те времена вслух об этом было не принято.

Положение сильно изменилось вскоре после Великой Отечественной войны, когда во главе армии и государства один за другим становились бывшие политработники. Свистопляска с партийно-политической работой в армии достигла в этот период наивысшей степени безумия. Вес того же начальника инженерных войск округа в сравнении с членом военного совета понизился практически до нуля, и он скатился, равно как и другие должностные лица управления округа, до уровня заурядного военспеца.

ГЛАВНЫЙ ИЗ ДОСТИГНУТЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ

Сегодня уже смело можно констатировать, что в Вооруженных силах СССР никогда не существовало монолитного офицерского корпуса. Во многом его консолидации и цементированию объективно препятствовали политработники, хотя это никогда и нигде не было широко продекларированной целью существования политических структур в армии и на флоте.

Однако на деле в Вооруженных силах СССР всегда существовали два офицерских отряда - командиры и политработники, причем последние ни в чем не зависели от своих командиров-единоначальников, ибо располагали даже своими кадровыми органами. Выдвижение комиссаров на вышестоящие должности зависело только от воли вышестоящего политоргана, а никак не от мнения единоначальника и состояния дел в подведомственной части (соединении). У политсостава в Вооруженных силах была своя система жизненных ценностей и приоритетов в службе, которая практически не имела ничего общего с ориентирами командиров и начальников армии и флота.

Необходимо отметить, что сильнейшим оружием политработников в повседневной жизни была и партийная комиссия при политотделе частей и соединений, которая всецело использовалась наследниками комиссаров в своих целях. Наказав неугодного командира-коммуниста (других практически не было) в партийном порядке (объявив ему выговор с занесением в учетную карточку), во многом на успешной карьере этого офицера можно было ставить крест. По существующему положению командир уже не мог рассматриваться на вышестоящую должность или же быть направленным на учебу. Надо отметить, политработники, именно себя и считая единственными представителями Коммунистической партии в Вооруженных силах, весьма успешно пользовались дубиной партийной комиссии. Найти управу на своего же политработника ни один командир-единоначальник практически не мог. Этому мешала умело созданная инженерами человеческих душ система сдержек и противовесов, отлично защищающая политработников от даже во всех отношениях справедливого командирского гнева и неудовольствия. Единоначальник мог, разумеется, при необходимости пойти до конца и "на "принцип", но в этом случае он мог считать и свою собственную карьеру вполне завершенной.

Есть все основания полагать, что более всего политические работники опасались появления в Вооруженных силах СССР некоей офицерской корпорации, касты, иными словами, возникновения и упрочения среди служивого сословия страны корпоративного духа, позволяющего любому офицеру ощущать себя частичкой единого армейского организма. Пожалуй, в неявно заданном виде перед комиссарами постоянно ставилась эта нигде публично не озвученная задача - не допустить сплачивания командного состава армии и флота и его консолидации на основе правильно понятых национальных интересов. Яркой демонстрацией результативности выполнения политорганами этой функции явился август 1991 г.

Несмотря на существовавшую тогда в стране революционную ситуацию, военная элита ничем и никак себя в августовских событиях не проявила. Никакой самостоятельной роли офицерский корпус ни в ту пору, ни в последующих моментах переломного в истории страны десятилетия так и не сыграл, явившийся, по сути дела, только молчаливым свидетелем распада и гибели могучих Вооруженных сил СССР.

Военная элита страны так и осталась рыхлой, аморфной, пронизанной взаимными подозрениями, раздираемой противоречиями "на партийной основе". К этому следует приплюсовать, что головы военных к 1991 г. настойчивыми заботами политических структур были основательно забиты псевдоэкономическими и философскими знаниями, на основании которых сформулировать правильное видение современного мира и возможные пути дальнейшего развития собственной страны было абсолютно невозможно.

В умах даже высших офицеров царила такая социально-экономическая и политическая каша, которая в конечном итоге и не позволила выработать ни одного приемлемого по условиям обстановки варианта поведения. Таким образом, острие главного направления деятельности политструктур было направлено на разобщение собственного офицерского состава. Это явилось одной из основных причин распада Советского Союза и гибели его Вооруженных сил и в итоге ликвидации самих политорганов. В конечном счете судьба сыграла злую шутку с комиссарами. Ложно понятые цели привели к политическому самоубийству как самих исполнителей, так и руководителей процесса партполитработы.

Однако если сознание офицеров раньше было замутнено "правильным и единственно верным учением", то сегодня в головах командиров царит полный идеологический хаос или вакуум, являющийся прекрасной основой для нигилистических воззрений, наличие которых у офицерского корпуса страны в целом в высшей степени опасно. Политическую элиту России сегодня этот вопрос, похоже, не интересует.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Казалось бы, все это давным-давно перевернутая страница истории, которую не стоит и ворошить. Отнюдь. Недавняя директива Генерального штаба о введении должностей "заместитель командующего армией по воспитательной работе" и аналогичной штатно-должностной категории в корпусе свидетельствует о том, что полностью скомпрометировавшая себя всем ходом истории система начинает возвращаться. Невольно складывается впечатление, что до реанимации "партийного контроля" и вторичного пришествия политорганов в их уже основательно подзабытом виде остается уже совсем немного. Наконец, кто знает, не захочет ли сегодня какое-либо политическое движение или партия в стране воскресить былые формы идеологического воздействия на Вооруженные силы и подмять под себя возрождающиеся в армии и на флоте политические структуры (которые пока имеют вид воспитательных органов)? Нет сомнения, политический контроль государства над Вооруженными силами необходим и совершенно естественен в любой из демократических стран, однако он, безусловно, не должен принимать столь уродливых, неэффективных и даже опасных по своей сути форм, которые существовали в нашем недалеком прошлом.