«Страна» Марина Цветаева
С фонарём обшарьте
Весь подлунный свет!
Той страны на карте —
Нет, в пространстве — нет.Выпита как с блюдца, —
Донышко блестит.
Можно ли вернуться
В дом, который — срыт?Заново родися —
В новую страну!
Ну-ка, воротися
На спину конюСбросившему! Кости
Целы-то — хотя?
Эдакому гостю
Булочник — ломтяЛоманого, плотник —
Гроба не продаст!
Той её — несчётных
Вёрст, небесных царств,Той, где на монетах —
Молодость моя,
Той России — нету.
— Как и той меня.
В цветаевских эмигрантских произведениях, посвященных патриотической теме, господствуют трагические интонации. В небольшом стихотворении « » автор противопоставляет «скушный и некрасивый» урбанистический пейзаж зарубежья яркому огню, с которым ассоциируется образ России. Убежденная патриотка, цветаевская героиня испытывает мучительное ощущение сиротства, связанное с потерей корней, утратой отечества. Эмоции порождают парадоксальный образ, в котором отождествляются понятия родины и чужбины.
В произведении «Ни к городу и ни к селу…» выражена авторская мысль, соотносящая наименование страны с жизнью разных поколений. Русь становится достоянием прадедов, Россия - ровесников лирического «я». Призывная аббревиатура «СССР» принадлежит настоящему, поколению сыновей, и героиня чувствует за собой право не принимать чуждую ей «Россию - масс».
Анализируемый текст, появившийся в 1931 г., продолжает тяжелые раздумья о родине-чужбине. Основу композиции стихотворения составляет антитеза образов двух стран: «той», утраченной, и новой, реально существующей.
В зачине продемонстрирована уверенная позиция лирического «я»: прежней родины не существует. Мнение субъекта речи подкрепляет известный фразеологизм, который указывает на тщетность поисков отсутствующего явления. Авторская мысль иллюстрируется эмоциональными сравнениями: исчезнувшая страна подобна блюдцу, оставшемуся после выпитого чая, или разрушенному дому, бесследно пропавшему с лица земли.
В центральных строфах получает развитие мотив возвращения. Героиня скептически оценивает возможность сближения с новым обществом, для успешной интеграции в которое нужно заново родиться. Здесь применяются сравнительные конструкции, обнаруживающие бесплодность, нелепость таких устремлений. Последние подобны упорным попыткам сесть на непокорного коня, сбросившего наездника. Отдельным проявлением мотива возвращения становится образ нежеланного гостя, от которого отворачиваются два персонажа: булочник и плотник. Они отказывают неблагонадежному визитеру в куске хлеба и праве вечного упокоения.
Поэтесса конструирует яркую фразу «ломоть ломаный», в которую включены две однокоренные лексемы. Оригинальное словосочетание восходит к фразеологизму «грош ломаный» и имеет сходную с ним семантику.
В финале тема исчезновения «той России» осложняется личными переживаниями героини: она чувствует, что лишилась не только родной страны, но эпизода собственной жизни, частички души.
С фонарем обшарьте
Весь подлунный свет!
Той страны - на карте
Нет, в пространстве - нет.
Выпита как с блюдца,-
Донышко блестит.
Можно ли вернуться
В дом, который - срыт?
Заново родися -
В новую страну!
Ну-ка, воротися
На спину коню
Сбросившему! Кости
Целы-то хотя?
Эдакому гостю
Булочник ломтя
Ломаного, плотник -
Гроба не продаст!
...Той ее - несчетных
Верст, небесных царств,
Той, где на монетах -
Молодость моя -
Той России - нету.
- Как и той меня.
Поэт, чтобы прославить храм, сжигает себя
Из книги судеб. Марина Цветаева
Первые языки: немецкий и русский, к семи годам – французский… Любимое занятие с четырёх лет – чтение, с пяти лет – писание. Всё, что любила, – любила до семи лет, и больше не полюбила ничего. Сорока семи лет от роду скажу, что всё, что мне суждено было узнать, – узнала до семи лет, а все последующие сорок – осознавала.
…В 1910 г., ещё в гимназии, издаю свою первую книгу стихов – «Вечерний альбом» – стихи 15, 16, 17 лет – и знакомлюсь с поэтом М. Волошиным, написавшим обо мне первую (если не ошибаюсь) большую статью. Летом 1911 г. еду к нему в Коктебель и знакомлюсь там со своим будущим мужем – Сергеем Эфроном, которому 17 лет и с которым уже не расстаюсь. Замуж за него выхожу в 1912 г.
В1912 г. выходит моя вторая книга стихов «Волшебный фонарь» и рождается моя первая дочь – Ариадна...
С 1912 по 1922 г. пишу непрерывно, но книг не печатаю. Из периодической прессы печатаюсь несколько раз в журнале «Северные записки».
С начала революции по 1922 г. живу в Москве. В 1920 г. умирает в приюте моя вторая дочь, Ирина, трёх лет от роду. В 1922 г. уезжаю за границу, где остаюсь 17 лет, из которых 3 с половиной года в Чехии и 14 лет во Франции. В 1939 г. возвращаюсь в Советский Союз – вслед за семьей и чтобы дать сыну Георгию (родился в 1925 г.) родину.
Это было написано в январе 1940 года.
«Никто не видит – не знает, – что я год уже (приблизительно) ищу глазами – крюк... Я не хочу – умереть, я хочу – не быть».
Строки из дневника, сентябрь 1940 года. До августа 1941-го остаётся меньше года… продолжение...
С фонарем обшарьте
Весь подлунный свет!
Той страны — на карте
Нет, в пространстве — нет.
Выпита как с блюдца,-
Донышко блестит.
Можно ли вернуться
В дом, который — срыт?
Заново родися —
В новую страну!
Ну-ка, воротися
На спину коню
Сбросившему! Кости
Целы-то хотя?
Эдакому гостю
Булочник ломтя
Ломаного, плотник —
Гроба не продаст!
…Той ее — несчетных
Верст, небесных царств,
Той, где на монетах —
Молодость моя —
Той России — нету.
— Как и той меня.
(No Ratings Yet)